Привел нас к тому, что мы должны провести разъяснение о роли щита в средневековом обществе, его формах и типах.
За основу в данной статье, будут взяты материалы фундаментальной работы: Вендалена Бехайма «Энциклопедия оружия» .
Как мы увидим ниже, основным материалом производства щитов было:
— Дерево, обтянутое кожей ;
— Иногда использовались бронзовые накладки;
— В ранних щитах применялись металлические умбоны и металлические полосы для усиления щита и гвозди.
— поверх накладывался тонкий меловой грунт , на который темперной краской наносились эмблемы с надписями.
Изредка, встречались металлические щиты .
Как указывает В.Бехайм, первые щиты средневекового общества, например, у германцев были весьма просты. В общем виде они походили на щиты, применявшиеся в римских легионах, но при четырехугольной форме были менее выгнуты. Сделанные из ивовых прутьев, они были обтянуты мехом, обычно волка. Обтянутые мехом щиты применяли до XIII века. От этого обычая происходит в средневековье «геральдический мех» (фр. fêh).51).
Der Mittelalterliche Reiterschild
Щиты во времена Карла Великого были большей частью из дерева, обтянутого кожей и усиленного железными полосами . Всадник имел легкий, деревянный, круглый или заостренный книзу щит с железными полосами на гвоздях . В центре была прикреплена выпуклость - умбон (нем. Schildnabel). Носили щит на левой руке, за широкий ремень, в который продевалась рука.
Пеший воин носил большой миндалевидный, высотой более метра, сильно изогнутый деревянный щит, который по краям и в середине усиливался перекрещенными и обитыми крепкими гвоздями железными полосами .
Норманнский щит делался из дерева с меловой грунтовкой , узкий, внизу заостренный, а вверху закругленный, может рассматриваться как прообраз всей позднейшей формы щитов средневековья.
Щиты XI и XII веков имели значительную длину. Забота о крепости щита привела к тому, что его делали сильно выпуклым и снабжали железными накладками .
XIII века: Щит становился все более плоским, умбоны и накладки постепенно исчезли .
Стоячий щит (нем. Setzschild), или большая павеза (нем. große Pavese). Эти щиты были из дерева и обтягивались кожей, поверх накладывался тонкий меловой грунт , на который темперной краской наносились эмблемы с надписями.
Дерево кожа — Павеза
Уже в XI веке всадники стремились освободить левую руку от держания щита, чтобы можно было управлять лошадью. Это привело к тому, что тарч стали вешать на шею и грудь оказывалась закрытой полностью. Такого рода тарчи, хотя встречаются изготовленные из железа, большей частью были сделаны из дерева и обтянуты кожей, по форме они четырехугольные, с закругленными углами, в середине имеют остро выступающее ребро .
Купить мастерской
Несокрушимой он меди и олова бросил в горнило,
Ценного золота и серебра. Наковальню большую
Прочно приладил к широкой подставке и в правую руку
Молот огромнейший взял, а в левую — крепкие клещи.
В первую очередь выковал щит он огромный и крепкий,
Всюду его изукрасив, по краю же выковал обод
Яркий, тройной; и ремень к нему сзади серебряный сделал.
Пять на щите этом было слоев. И на них он искусно
Много представил различных предметов, их хитро задумав.
Гомер, «Илиада»
Когда появился щит, никому доподлинно неизвестно, но уже у воинов древнейших государств — и Египта, и Китая — он был одним из обычнейших элементов снаряжения и с тех пор тысячи лет не выходил из употребления.
Сделать щит можно из любого прочного и не слишком тяжелого материала — кожи, ивовых прутьев, дерева, листового металла (меди, бронзы, железа, стали), но лучше — комбинируя все эти материалы.
Форма щита может быть почти любой — не было разве что шестиугольных и звездообразных... Чаще всего встречались круглые и прямоугольные, нередко попадались также треугольные и каплевидные. В центре многих разновидностей щитов располагается умбон — металлическая полусфера, служащая для активного парирования ударов, а также защищающая кисть бойца.
Держали щит двумя способами. Щиты либо имели единственную расположенную в центре щита жесткую рукоятку (или, реже, парные кожаные петли), либо рукоятка смещалась к краю, и появлялись ремни, в которые продевалось предплечье. Закрепленный на предплечье щит легче удерживать, однако его подвижность при этом несколько уменьшается. Изредка щиты подвешивались на ремне на шею бойца.
По размерам щиты условно делятся на три класса: малые могут закрыть только грудь, средние — весь корпус, а ростовые закрывают бойца от бедер до шеи. Самые маленькие щиты, прикрывающие только кисть, назывались кулачными. Понятно, что малые щиты — в первую очередь средство активной защиты, в то время как ростовые достаточно просто держать перед собой, укрываясь за ними от вражеских ударов.
Хотя основная задача щита — спасти бойца от ударов и снарядов, он служит и для нападения: удар щитом, особенно с разбегу, может сбить противника с ног, превратив в легкую добычу. Изредка в центре небольшого щита размещался шип, чтобы удар им был опаснее, — но такие щиты встречались весьма редко...
Повсеместно, от Испании до Китая и Мексики, были распространены выпуклые круглые щиты диаметром 50-60 сантиметров, одинаково удобные как для пешего, так и для конного воина. Ими равно охотно пользовались и конные лучники, не признававшие щитов других типов, и легкая пехота, и городская стража. Делались такие щиты обычно из толстой кожи или окованного металлом дерева. У монголов, арабов и других кочевых народов, полагающихся в первую очередь на легкую конницу, других щитов практически и не было.
С древнейших времен щиты раскрашивали и украшали. Расцветка щитов и значки на них помогали воинам различать друг друга в бою, и, по-видимому, именно их можно считать древнейшими элементами униформы бойца. Из изображений на щитах возникли рыцарские гербы, которые и до сих пор изображаются на соответствующих, геральдических, щитах.
С ним или на нем.
Напутствие спартанской матери отправляющемуся на войну сыну
Насколько нам известно, именно древние греки были первым народом, для которого щит из элемента индивидуальной защиты превратился в краеугольный камень всего воинского искусства. Даже основные рода войск — гоплиты и пельтасты — названы у них по типу щитов, а не по вооружению, как привычно для нас. А описание нового щита Ахилла, изготовленного ему Гефестом, занимает в Илиаде несколько страниц!
Греческие щиты.
Гоплон , или аргивский щит — сильновыпуклый круглый щит до метра диаметром — прикрывал тяжеловооруженного воина «от подбородка до колен». Гоплоны делались из обитого бронзой дерева и потому были весьма тяжелыми — порядка шести килограммов, но выпуклая форма щита позволяла воину положить его верхний край на плечо. Иногда к нижней части добавлялась кожаная «занавеска», прикрывающая голени воина. Щит крепился на предплечье воина, причем локоть находился практически в центре щита, а кисть располагалась у правого края. Таким образом, левая половина щита всегда прикрывала уже не самого воина, а его соседа по фаланге. С таким щитом перед грудью особо не разбежишься — ноги будут биться о нижний край, поэтому гоплиты бежали навстречу противнику, держа щит перед собой на вытянутой руке. Пробить гоплон копьем с бронзовым или даже железным наконечником, скорее всего, было очень непросто — хотя у Гомера это происходит весьма часто (эпос все-таки)...
Доспехи гоплита лишь дополняли щит: в первую очередь воин должен был иметь закрытый шлем и крепкие поножи, о защите корпуса речь шла в последнюю очередь, и часто воины победнее шли в бой в легком кожаном нагруднике — бронзовую кирасу себе могли позволить далеко не все. Вооружение гоплита составляло тяжелое копье и короткий меч или кинжал.
Щиты древних персов.
В сражении фаланг важнейшую роль играла взаимовыручка воинов, прикрывавших щитами соседей слева. Поэтому потеря щита на поле боя считалась величайшим бесчестьем и сурово каралась — во-первых, от щитов зависел исход общего дела, а во-вторых, во время бегства тяжелый щит бросали в первую очередь. А вот шлем или доспех боец мог потерять, не опасаясь наказания, поскольку они служили лишь для его собственной защиты. Павших воинов с поля боя также несли на их щитах.
Это интересно: в свое время многие историки всерьез полагали, что главным в сражение двух греческих фаланг был совокупный натиск воинов, причем задние упирались в спину передним — так сказать, кто кого перетолкает...
Пельта — щит легкого воина, вооруженного метательными копьями, была средних размеров, нередко в форме полумесяца (эту форму греки позаимствовали у фракийцев). Чаще всего его плели из лозы и обтягивали козьей шкурой. По-видимому, он годился только для отражения снарядов и мало помогал в рукопашной.
Македоняне, сменившие копья на двуручные пики-сариссы, были вынуждены отказаться от тяжелых аргивских щитов. Сариссофоры носили круглый щит-аспис , диаметром около 70 сантиметров, на сгибе локтя.
Как и аргивский щит, скутум — щит римского легионера — был фундаментом всего воинского искусства Рима. Это выпуклый ростовой щит, высотой около 120 и шириной до 75 сантиметров. Нам наиболее знакомы скутумы прямоугольной формы, обычные во времена Империи, а вот армии республиканского Рима чаще вооружались овальными. Щит делался из склеенных деревянных планок (практически из фанеры) и обшивался снаружи кожей. Края щита были окантованы бронзой или железом, в центре располагался округлый бронзовый умбон. Римский щит имел только одну горизонтальную рукоятку в центре. Как и аргивские щиты, скутумы были весьма увесисты — прямоугольные весили около шести килограммов, а овальные бывали и потяжелее...
Римские скутумы.
В бою легионер держал щит перед грудью, практически прижатым к туловищу, при этом грудь, живот и бедра воина были полностью прикрыты. Из-за этого римляне носили гладий не на левом, а на правом боку — вынимать меч, даже короткий, из-под такого щита было бы весьма затруднительно. Атакуя, легионер толкал противника — причем это был удар не рукой, а всем корпусом, в первую очередь прижатым к щиту плечом (так высаживают двери), — и устоять на ногах было нелегким делом. В рукопашной легионеры часто приседали, ставя щит на землю, — с коротким мечом в руках, прикрытый с боков товарищами боец оказывался хорошо защищен, и достать его было весьма непросто. При этом статичность боевой линии с лихвой компенсировалась маневрами отдельных соединений. Соответствовали щиту и другие элементы снаряжения — тяжелый шлем, короткий меч-гладий и метательное копье-пилум — единственное в истории оружие, предназначенное именно для борьбы со щитами противников... Кстати, римляне полагались на свои метательные копья не меньше, чем на мечи, и по возможности старались не вступать в рукопашную схватку раньше времени.
Говоря о щитах легионеров, нельзя не упомянуть о «черепахе» — уникальном осадном боевом порядке, в котором отряд легионеров превращался в почти неуязвимую для стрел и мелких камней боевую машину. Воины, стоявшие по краям черепахи, держали щиты перед собой, а находящиеся в центре — над головой... Такой боевой порядок позволял отряду достичь пролома в стене практически без потерь, к вящему отчаянью осажденных.
Внимание — миф: легионеры маршировали, держа щиты в руках. Это мы можем видеть почти в любом историческом фильме, ведь с яркими щитами колонна воинов в высоких шлемах выглядит гораздо эффектнее. На самом деле щит носился в чехле за спиной, а шлем, как мы уже писали, подвешивался к поясу.
Заметим, что и у греков, и у македонян, и у римлян эффективность щитового строя достигалась в первую очередь высоким уровнем дисциплины и строевой подготовки воинов.
Английский кулачный щит.
В раннее средневековье на севере Европы повсеместно использовались плоские круглые «скандинавские» щиты со сферическим умбоном, знакомые нам в первую очередь по фильмам о викингах. Щит диаметром около восьмидесяти сантиметров делался из досок, обтягивался кожей (чего почти никогда не увидишь у современных реконструкторов), в центре закреплялся стальной умбон — «страж пальцев», позади которого находилась рукоятка. Обычным боевым порядков викингов и саксов была «стена щитов», построение, напоминавшее греческую фалангу, но существенно менее эффективное, поскольку у бойцов преобладало рубящее оружие.
Не менее популярным в те времена был «норманнский» щит каплевидной или, реже, треугольной формы. Он тоже изготовлялся из обтянутого кожей дерева и оковывался по краю металлом, но часто не имел умбона. Такой щит был популярен как у рыцарей, так и у пехотинцев. Всаднику такой щит прикрывал весь левый бок, включая слабо защищенные бедро и голень. Пехотинец мог поставить щит на землю острием на землю и укрыться за ним почти полностью. Норманнский щит носился на предплечье, причем у всадника рука располагалась вдоль вертикальной оси щита — только такое крепление давало возможность эффективно блокировать удары справа. Эти два типа щитов широко применялись и на Руси.
По мере совершенствования доспехов щит рыцаря уменьшается, превращаясь из большого каплевидного в средний треугольный или пятиугольный, а затем — в небольшой прямоугольный тарч . На правой стороне тарча часто имелась впадина, в которую всадник укладывал пику, повышая точность удара. Наконец, после появления полных лат рыцари зачастую вообще отказываются от щитов.
Среди испанских мавров, кроме обычных для арабов круглых щитов, была популярна адагра — средний кожаный щит в форме сердца или двух соединенных овалов. В чем преимущество такой оригинальной формы — неясно, но рискну предположить, что впадина в центре верхней стороны не давала соскользнуть в сторону легкому клинку противника.
Щиты эпохи Возрождения. Церемониальные, конечно, — с такой красотой в бой не ходили.
По мере совершенствования рыцарской конницы пешие щитоносцы в Западной Европе оставались не у дел. Ни одно одноручное оружие, в том числе и копье, не в силах остановить рыцарского коня, сминающего строй пехоты. Последним успешным противостоянием щитового строя тяжелой коннице можно считать битву при Гастингсе. Боевые порядки саксов, защищенных большими каплевидными щитами, оказались не по зубам норманнским рыцарям. Но у воинов Вильгельма Завоевателя еще не было тяжелой кавалерийской пики. Поэтому пехотинцы обычно вооружались такими же щитами, что и всадники, и особо эффективной тактики щитового строя в Западной Европе не появилось. Правда, тяжелой пехоте из спешенных рыцарей не раз удавалось блеснуть во время крестовых походов, но и тогда пеший строй рассматривался скорее как временная мера, вызванная дефицитом лошадей. А с наступлением эпохи Возрождения пехота практически отказалась от щитов, переходя на пики и алебарды.
Последними европейцами, эффективно использовавшими щиты в пешем строю, были испанцы и их противники — нидерландцы. Вооруженные круглыми стальными щитами-рондашами мечники располагались в первых рядах колонны пикинеров. При столкновении с другим подобным отрядом им зачастую удавалось подлезть под пики противников, после чего вооруженный пикой воин оказывался практически беззащитным.
Кстати, победоносные войска Кортеса тоже состояли в основном из меченосцев с рондашами; и всадников, и аркебузиров среди конкистадоров было немного.
Это интересно: согласно обычаю, щиты, изготовленные нидерландскими мастерами, должны были останавливать пулю, выпущенную из аркебузы со ста шагов.
И в средние века, и в эпоху Возрождения среди стрелков, легкой пехоты и мирных граждан был популярен небольшой круглый щит диаметром не более 30-35 см, который часто называют баклером . Сравнительно легкий, он не мешал стрельбе из лука, но давал стрелку шанс уцелеть в рукопашном бою. Разновидностью баклера был фехтовальный кулачный щит, использовавшийся вместе с легким мечом или шпагой. Иногда он снабжался шпаголомами затейливой конструкции или короткими лезвиями. Однако по мере совершенствования техники фехтовальный щит уступает место кинжалу-даге.
Стрелок за павезой.
С распространением тяжелых арбалетов в арсенал стрелков входит павеза — большой прямоугольный щит, устанавливаемый на землю и часто снабженный упором. За ним арбалетчик укрывался, перезаряжая оружие. Иногда на нижнем крае павезы делались втыкающиеся в землю шипы. В рукопашном бою от тяжелой неудобной павезы, естественно, никакого толку не было.
Ближайшим родственником павезы был осадный щит ,или штурмовая стенка — деревянная стенка с упором и часто с бойницами, за которой укрывались стрелки, обстреливавшие крепость. Обычно осадные щиты изготовляли на месте из подручных материалов, поэтому их конструкция варьировала чрезвычайно сильно. Для переноски щита требовалось несколько человек, поэтому иногда их снабжали колесами.
На Руси во времена Ивана Грозного идея осадного щита получила неожиданное продолжение. Наши соотечественники изобрели гуляй-город — передвижное укрепление из бревенчатых щитов, установленных на колеса или, по сезону, полозья. Перед боем щиты скреплялись крючьями или цепями. Бревенчатая стена с бойницами, выше человеческого роста, позволяла стрельцам обстреливать противника из пищалей и легких пушек, не опасаясь кавалерийской атаки. Размеры государева гуляй-города впечатляли — по свидетельствам очевидцев, его протяженность могла достигать нескольких километров! Использовали гуляй-город как при осадах, так и в поле — в частности, с его помощью в 1572 году в битве у Молоди было наголову разбито стотысячное войско крымского хана Девлет-Гирея.
Whenever happen, we have got
the Gatling gun. And they have not.
Английские стихи второй половины 19 века
Последние сражения, в которых массово применялись щиты, состоялись... в конце 19-го века, во время войны британцев с зулусами. Причем в одном из них, битве при Изандлване, регулярные войска Британской империи, вооруженные заряжающимися с казенной части винтовками и артиллерией, потерпели сокрушительное поражение от воинов, большая часть которых была вооружена лишь кожаным щитом и копьем.
Индийский щит.
Зулусы и соседствующие с ними племена южной Африки издавна использовали большие овальные щиты из бычьих или буйволовых шкур, высотой до полутора метров. Традиционной тактикой боя было метание в противника легких копий, от которых кожаный щит надежно защищал; бои были продолжительными и не слишком кровопролитными.
Пришедший к власти в 1816 году король зулусов Чака (или, как принято в английской транскрипции, Шака) коренным образом изменил военное дело, заменив метательные копья тяжелым длиннолезвийным ассегаем (по легенде, изобретенным им лично), предназначенным для рукопашного боя. В рукопашной зулусский воин стремился зацепить своим щитом и отвести в сторону щит противника, чтобы вонзить копье в незащищенное тело врага. Понятно, что сражающиеся по старинке противники не имели никаких шансов... Когда дело доходило до рукопашной, практически беспомощным перед зулусом оказывался и обученный штыковому бою англичанин.
Как и в античности, передовое снаряжение дополнялось великолепной дисциплиной и непревзойденной физической подготовкой воинов (в день они могли пробегать до пятидесяти километров — абсолютный рекорд мобильности пешего войска!). Все это позволило зулусам подчинить окрестные племена и создать централизованное государство, которое, увы, не смогло устоять перед мощью Британской империи.
В настоящее время щиты — неотъемлемый элемент полицейского снаряжения. Ростовые щиты из пластика и алюминия применяют при подавлении уличных беспорядков. Во время спецопераций в помещениях используются тяжелые штурмовые щиты, легко выдерживающие пистолетные выстрелы.
При выборе щита следует учитывать три параметра — прочность, вес и громоздкость. Ростовые щиты хорошо защищают от стрел, но вне строя малоэффективны из-за неуклюжести. Малые щиты, напротив, не годятся против стрел и метательного оружия, зато довольно легки и не ограничивают подвижности. Боец, вооружающийся щитом, практически всегда должен отказаться от двуручного оружия и, выигрывая в защищенности, зачастую проигрывает в силе удара и дистанции угрозы. Зато во время осады щиты незаменимы.
Несмотря на кажущуюся простоту обращения со щитом, в руках необученного воина в рукопашном бою он может принести больше вреда, чем пользы, поскольку большинство техник щитового боя требует активного и осмысленного парования ударов. Принимать прямой удар рубящего оружия, особенно топора, на щит крайне опасно — он может расколоться, его могут прорубить насквозь. Такие удары отражали, подставляя щит под углом, чтобы оружие соскальзывало, а в идеале еще и сбивали его в сторону ударом щита. Кроме того, у необученного бойца щит создает с левой стороны «мертвую зону», в которой он не может достать противника оружием. Поэтому во время разнообразных народных волнений повстанцы практически никогда не использовали щиты, предпочитая им разнообразное древковое оружие.
Как видно из вышесказанного, ростовые щиты — удел хорошо обученной профессиональной пехоты с соответствующим вооружением. Для тяжелого всадника большой и тяжелый щит — обуза, оправданная лишь при недостаточно надежном доспехе, в противном случае достаточно малого щита, закрывающего грудь. Легкая конница и конные стрелки никогда не применяли никаких щитов, кроме малых и легких. А для искателя приключений, если он вообще собирается пользоваться щитом, лучшим вариантом, скорее всего, будет «стандартный круглый щит», проверенный временем.
В фэнтези-мирах, изобилующих всякого рода великанами и чародеями, полезность щитов должна существенно падать, несмотря даже на то, что их можно изготовлять из абсолютно непробиваемых материалов. Подставлять щит под дубину тролля бесполезно: даже если щит выдержит, от владельца останется мокрое место, а от молнии защитит лишь щит из самых стойких изоляторов. От юрких мелких тварей, хватающих искателя приключений за ноги, щит тоже мало поможет. Дополняют безрадостную картину изобилие искусных лучников, бьющих в глаз мелких грызунов и крупных насекомых.
Потом я потрогал щит. Он был огромный, тяжелый, изрытый вмятинами от ударов шаровых молний, местами обуглившийся. Щиты Джян Бен Джяна были сделаны из семи драконьих шкур, склеенных желчью отцеубийцы, и рассчитаны на прямое попадание молнии. К каждому щиту были обойными гвоздиками прибиты жестяные инвентарные номера. Теоретически на лицевой стороне щитов должны были быть изображения всех знаменитых битв прошлого, а на внутренней — всех великих битв грядущего. Практически же на лицевой стороне щита, перед которым я стоял, виднелось что-то вроде реактивного самолета, штурмующего автоколонну, а внутренняя сторона была покрыта странными разводами и напоминала абстрактную картину.
А. и Б. Стругацкие, «Понедельник начинается в субботу»
Щиты, как и другие элементы доспеха, редко могут похвастать повышенным вниманием со стороны авторов фэнтези. Классики жанра в первую очередь стремятся описать не сами щиты, а изображения на них. Мы знаем, что у орков Мордора на щитах было Багровое Око, у воинов Сарумана — Белая Рука, а у защитников Минас-Тирита — Белое Древо...
Обычно авторы более или менее придерживаются исторических традиций, вооружая пеших варваров, орков (и почему-то гномов) круглыми щитами с умбонами, всевозможных кочевников — малыми круглыми щитами, а рыцарей — рыцарскими тарчами.
Эльфы у большинства авторов щитов не носят — хотя у Толкина эльфы Первой Эпохи очень даже их использовали. Лишь в мире Молота Войны пехота и высших, и темных эльфов пользуется ростовыми щитами треугольной формы. Кстати, в Warhammer присутствует большинство типов щитов, даже павезы (у крыс — стрелков из жюзелей и у «псов войны» — наемного осадного полка Браганцы).
В мире Колеса Времен военное искусство которого в целом находится на уровне эпохи Возрождения, большинство армий не применяет щиты. Лишь айльцы используют небольшие круглые кожаные щиты, да Мэт Коутон вооружил Легион Дракона павезами.
Интересно, что в фэнтези весьма и весьма в моде удары, высекающие из щитов искры — да не просто искорку-другую, а «целыми снопами». Они встречаются как бы не чаще, чем пробитый или расколотый щит. Встреча двух щитоносных строев, по-видимому, напоминает фейерверк.
Из этого можно сделать правомочный вывод, подтверждающийся и другими наблюдениями: подавляющее большинство щитов в фэнтези — металлические или, по меньшей мере, окованные металлом. Кожа, дерево? Зачем — ведь далеко не всякий автор может представить себе вес цельнометаллического щита, а если и представит, то без особого сомнения вручит герою, дабы лишний раз подтвердить его выдающиеся физические качества (впрочем, драконья шкура, как в эпиграфе, порой становится материалом для щита). А вот редкие металлы — мифрил, адамантит и их разнообразные аналоги — на щит обычно не идут.
Под крыльями стоял огромный щит, низ которого загибался горизонтальной ступенькой. По кромке ступень имела пилообразную заточку.
— Выглядит устрашающе. На самом же деле... — проследил за взглядом барона Эрнст Ривердейл, закончив повествование. — Доспешному кнехту с крепкими поножами эта пила — как несвезлоху дротик. Если сей оригинальный выступ с усилием пнуть, щитоносец получает нижним краем щита по ногам, теряя равновесие, и верхним — по лицу. Даже при наличии шлема, поверьте, весьма болезненно. Я бы с удовольствием приобщил этот щит к своей коллекции. Восхитительно бестолковая конструкция.
Г.Л. Олди, «Приют героев»
Как и любые другие защитные приспособления, щиты подвергаются безжалостному «творческому переосмыслению» в руках разработчиков игр. Конструкции с шипами, зазубринами, лезвиями по всем углам, украшенные художественной резьбой, черепами и сценами из самоучителей демонологии, встречаются почти в любых фэнтези-играх. Оформленный подобным образом ростовой щит весит столько, что для его переноски должен требоваться отдельный оруженосец. Избыток колюще-режущих выступов будет лишь утяжелять щит, не делая его эффективным оружием нападения.
Роль щита в ролевых играх обычно сводится к увеличению защищенности персонажа, причем, в отличие от доспехов, щит большого преимущества не дает. В D&D щитоносец, в зависимости от размера щита, получает дополнительно всего 1-3 единицы к броне (которые, разумеется, не учитываются при атаке сзади и в других подобных обстоятельствах). На самом деле польза от щита в поединке в первую очередь зависит от вооружения бойцов и варьируется в таких широких пределах, которые практически не поддаются формализации. При этом игр, в которых реалистично отображаются приемы щитового боя, мной пока не замечено — и вряд ли можно предположить, что они появятся в скором времени.
В практически любых ролевых компьютерных играх разработчики забывают один важнейший факт — при такой интенсивности боев щиты оказываются расходным материалом. Но, принимая на себя дубины великанов, зачарованные лезвия и кислотные плевки, ваш простой деревянный щит будет верно служить вам, пока вы не решите сменить его на более престижную модель. Правда, зачастую они появляются на каждом шагу, и амортизацией щита можно пренебречь...
В стратегических играх щиты отображаются весьма реалистично — в частности, эффективность обстрела с правой, не прикрытой щитами стороны отряда, оказывается существенно выше. Правда, во многих играх, например в серии Total War, пешие щитоносцы с мечами или топорами довольно успешно противостоят удару тяжелой конницы.
Щит - старинный военный доспех, которым воины прикрывались от холодного и метательного оружия (рис. 1). Большинство щитов обычно изготовлялись из дерева, прутьев и кожи, окованных бронзой, железом. Форма щитов могла быть круглой, овальной, прямоугольной, треугольной, часто - с изогнутой плоскостью.
При раскопках серии скифских погребений были обнаружены остатки щитов с металлическим покрытием. Несмотря на недолговечность этого элемента, входящего в комплекс защитного вооружения, ему придавалось достаточно большое значение. Собранные и украшенные драгоценными металлами и самоцветами щиты считались очень дорогими подарками, их преподносили самым знатным воинам. Сплошным металлическим листом был покрыт щит из Костромского кургана VII в. до н.э., украшенный золотой пластиной в виде оленя.
Многочисленна группа щитов с панцирным покрытием. К ним относится круглый щит из Ке-лермесса. Массивная золотая львица, украшавшая этот щит, шедевр эпохи скифской архаики. Щиты надежно крепились к панцирю всадника на спине и предплечье, оставляя свободными руки воина для управления конем и действия оружием. Легким поворотом плеча и руки воин мог менять положение щита, прикрыть ту или иную часть корпуса от поражения оружием противника. Щиты с панцирным покрытием носили знатные воины и воины-дружинники.
Рис. 1. Щит от Курта.
Круглые щиты - универсальная категория щитов, оптимально сочетающих ширину формы и средний вес, что позволяло быстро отражать удары, нанесенные с любой стороны. Такой щит был дополнительно усилен стальной обивкой и прочным умбоном - выгнутой стальной пластиной, на которую старались принять удар и который превратил его в серьезную преграду не только для колющих, но и для рубящих ударов.
Щит был выпуклым и оружие соскальзывало с него. Изнутри он имел ременные петли: за одну щит держали, другую надевали на плечо. Однако при этом более чем вдвое увеличивался и вес, что требовало от его владельца недюжинной силы. Позже стали употреблять миндалевидные щиты, закрывавшие почти все тело от подбородка до колен. Пешие воины могли воткнуть их в землю и опереть о них копье, создавая непреодолимую преграду для врага. Затем появились щиты треугольные, трапециевидные, прямоугольные, иногда с фигурным вырезом для копья; обычно они были двухскатные, хорошо прилегавшие к телу.
У древних греков были распространены самые различные формы щитов. Но на вооружении гоплитов, воинов тяжелой греческой пехоты, составлявшей костяк армии, преобладали широкие круглые щиты. В Древней Греции павшего в бою воина выносили с поля битвы на его щите. Таким образом, боевой щит приобретал как бы ритуальный смысл. Вспомним знаменитое высказывание спартанской женщины, которая, провожая сына на войну, подала ему щит со словами: «С ним или на нем», что означало - вернись победителем или погибни.
В римской армии также были различные формы щитов (рис. 2), но особенную популярность приобрели выпуклые щиты в виде прямоугольника. Именно с их помощью римляне делали свою знаменитую «черепаху» - боевое построение вооруженной копьями пехоты в виде двухъярусных шеренг. При таком построении щиты, подобно черепашьему панцирю, прикрывали воинов сверху и с боков. Причем верхние шеренги по щитам, поднятым над головами нижних шеренг, могли продвигаться, как по настилу. В свою очередь и верхние шеренги прикрывались щитами не только сбоку, но и помещали щиты над своими головами.
Щит Клемор.
Щиты скандинавского типа IX-XI вв. были круглыми, диаметр варьировался в большом диапазоне - от 65 до 90 см. Скандинавы делали свои щиты из сосновых, ясеневых, кленовых, липовых, дубовых досок, в зависимости от того, какие породы дерева преобладали в конкретной местности.
Наибольшее предпочтение отдавалось щитам, выполненным из ясеня или дуба, по причине прочности этих пород, либо липы, которая была значительно легче. Толщина щитов, в зависимости от породы дерева, составляла от 6 до 12 мм.
Древнейшие русские щиты имели круглую форму. Собирались они из деревянных досок и снабжались полушаровидным или сфероконическим кованым умбоном. С Xl в. распространились миндалевидные щиты, которые сразу стали весьма популярны среди конников, поскольку хорошо закрывали всадника от подбородка до колен, чего круглые щиты обеспечить не могли, несмотря на свои внушительные размеры.
В конце XII - начале XIII вв. в связи с усилением защиты лица верхние края миндалевидных щитов начинают постепенно утрачивать свою закругленную форму и становятся все более прямыми, очертаниями приближаясь к треугольнику. Кроме того, щиты стали несколько меньше по размерам и заметно облегчились, так что ими стало возможно не только пассивно закрываться, но и манипулировать, подставляя под удары. Это связано с посадкой на коне.
Плавный нижний изгиб давал возможность всаднику, как с правой, так и с левой стороны прикрыть часть торса и бедро, не задевая при этом холку коня. С таким щитом уже можно было свободно фехтовать, подставляя его под удары на любую сторону от головы лошади, и самому наносить их. Если воин уставал работать мечом одной рукой, он мог забросить щит на ремне за спину и взять рукоять обеими. Хорошие доспехи позволяли это сделать, не рискуя потерять ногу или руку.
Рис. 2. Щит римской армии.
В армии Киевской Руси (IX-XII вв.) широко распространены были также щиты треугольной формы. Ими не только вооружались русские витязи, их устанавливали также на бортах русских лодок (ладьях) для защиты от вражеских стрел и копий. В то же время, на Куликовом поле (1380г.) русские воевали и с круглыми щитами. Еще одним видом щита был гуляй-город, полевое подвижное укрепление из деревянных щитов с прорезанными в них бойницами, применявшееся русскими войсками в XVI веке.
Их перевозили за войсками в обозе, который назывался градобоз. Щиты передвигались в сторону противника укрывшимися за ними стрельцами (пушкарями) летом - на колесах, зимой - на полозьях. При расположении войск лагерем из щитов гуляй-города собирались также различные укрепления - стены и башни, при атаке крепостей - укрытия и штурмовые сооружения. Щиты скрепляли деревянными, железными и веревочными связями и обмазывали глиной.
Треугольные щиты можно встретить и в вооружении средневековых рыцарей эпохи крестовых походов. У рыцарства щиты являлись составной частью дворянских гербов. Но бывали случаи, когда щиты играли роль серьезного оборонительного средства.
Щит с всадником.
В коннице монголо-татар XII-XIV вв.
Были распространены небольшие круглые щиты.
При осаде Порт-Артура японцы ходили на русские позиции, прикрываясь 20-килограммовыми щитами английской работы длиной в метр и шириной с полметра.
После советско-финляндской войны 1939-1940 гг.
В советской республике был создан переносной стрелковый щит, поступивший на вооружение РККА накануне Великой Отечественной. Он представлял собой двухскатный стальной лист с отбортовкой по краям и внутри, с бойницей справа.
Предусматривалась внутренняя полочка для винтовочных обойм. В начале войны такие щиты использовали специальные группы красноармейцев. У немцев имелись щиты с бойницей аналогичного типа, выпускавшиеся серийно и показавшие себя наилучшим образом. Японские солдаты также снабжались подобными им «черепахами». В годы Второй мировой войны интересные защитные системы были предложены в США. Однако их оригинальность не всегда сочеталась с практичностью.
И повеси щит свой в вратех, показуа победу.
Повесть временных лет
под 907 г.
Тема о раннесредневековых русских щитах не блещет богатством обстоятельных наблюдений. Этому есть свое оправдание. Ни одного целого щита X-XIII вв. у нас до сих пор не найдено и не сохранилось. Поэтому писать о вещах, давно и почти полностью исчезнувших, действительно трудно.
Остатки древних щитов были обнаружены во время крупных раскопок приладожских, гнездовских и черниговских курганов. По своей точности и тщательности выделяется описание одной из этих находок, произведенное В. И. Сизовым. Он правильно отметил, что употребление в Гнездове щитов как оборонительного оружия «было в обычае».
Почти полное отсутствие вещественных памятников побуждало исследователей все настойчивее использовать письменные и изобразительные данные. Именно к этому прибег Л. Нидерле, собирая сведения о древнеславянских щитах. Он отнес появление у славян щитов с металлическими деталями к каролингской эпохе и точно подметил распространенность в XI-XII вв. прикрытий миндалевидной формы. Xарактерно, что свое изложение о древних щитах Нидерле иллюстрировал умбонами из русских курганов.
Так или иначе касались вопроса о щитах все то, кто изучал русское оружие. Например, А. В. Арциховский показал, что господствовавшие на Руси миндалевидные щиты были по форме не норманскими, а общеевропейскими; он же отметил важное значение щита как части доспеха и как военного символа. Историей русских щитов преимущественно по иконографическим и сфрагистическим источникам занимался М. Г. Рабинович. Этот путь оказался весьма плодотворным. Технику изготовления щитов, а вернее их сохранившихся металлических частей, реконструировал Б. А. Колчин. Он выяснил, как ковались умбоны (из одного куска металла); однако общий итог его наблюдений звучит весьма неутешительно: «Достоверных сведений об устройстве, формах и приемах применения древнерусского щита мы почти не имеем».
В отношении рассматриваемой темы хотелось бы преодолеть столь пессимистический вывод. История щитов X-XIII вв. не является такой уже непознаваемой. Более того, если заново привлечь имеющиеся источники, ее можно представить не вскользь и не скороговоркой, а довольно подробно. Археология располагает ныне остатками 23 щитов, кроме того, имеется около 300 изображений щитов (в основном на миниатюрах), или современных домонгольской эпохе, или восходящих к ней. Помимо известных лицевых сборников (Радзивиловская летопись и Сильвестровский список Сказания о святых Борисе и Глебе) используются такие источниковедчески еще мало известные иллюстрированные произведения, как Симоновско-Xлудовская псалтырь около 1270 г., Тверской Амартол около 1300 г. ^ис. 51; 52; 58-61), Лицевая псалтырь 1397 г. Много ценных изображений щитов содержит Сфрагистический альбом Н. П. Лихачева.
Подспорьем в изучении отечественного материала являются сведения о щитах европейских соседей. Здесь следует отдельно назвать диссертацию Г. Никеля, специально посвященную средневековым кавалерийским щитам Запада. Автор установил развитие и смену формы щитов и связал это с тактикой рыцарской борьбы. По Никелю, именно выдвижение конницы и привело к появлению собственно всаднических миндалевидных щитов, повысивших боевые свойства западноевропейского пикинера. Сделав это важное заключение, автор все свое внимание сосредоточил на изобразительных и вещественных памятниках (на Западе, например, сохранились 4 деревянных щита XII-XIII вв.) и при этом, кажется, довольно скупо использовал письменные. Сравнительная польза работы Никеля заключается в том, что изложенные им факты помогают в ряде случаев обнаружить сходство в развитии защитного доспеха на западе и востоке Европы.
Как только источники начинают упоминать об оружии древних славян, они обязательно называют и их щиты. У славян щиты, по-видимому, появились раньше шлемов и кольчуг, т. е. на первых порах являлись главным защитным средством. В описаниях их называют прекрасными, большими и прочными. С появлением защитной одежды значение щитов не уменьшилось. Различные источники раннекиевского периода говорят о щитах более пространно, чем сообщения последующего времени. В эпоху создания раннефеодальной Руси щит наряду с мечом и копьем является необходимой воинской принадлежностью и получает значение победоносного государственного военного символа. Именно в этом смысле впервые упоминает русская летопись о щите, повешенном Олегом на ворота Константинополя.
Значение щита подчеркивается тем, что на нем клянутся воины-язычники и его вместе с мечом и броней преподносят в качестве государственного подарка замиренному печенежскому князю. Летописи и хроники постоянно отмечают щит в составе вооружения киевского дружинника; последний не расстается с ним во время походов, далеких скитаний, разбойничьих набегов, корабельных плаваний и придворных церемоний. Закрытая («наподобии стены») щитами фаланга Святослава оказалась способной противостоять византийским всадникам. В бою воины шли на врагов, «щитом прикасаясь к щиту» , а отступая - откидывали их за спину. Лев Диакон отметил, что щиты русских были «крепкие и для большей безопасности длинные, до самых ног». Таково первое известие о внешнем виде русских щитов. Очевидно, что эти большие длинные щиты, как и их предшественники эпохи великого переселения народов, были приспособлены в первую очередь для пешей борьбы.
Об устройстве щитов раннекиевского времени можно судить по археологическим данным. Почти все раннесредневековые русские щиты (19 из 23), а вернее их остатки, найдены в курганах X в, По сообщению Ибн-Фадлана, при погребении (от богатого руса в щиты ударяли палками, однако в могилах такой вид защиты большая редкость. По могильным остаткам нельзя судить о степени распространенности щитов в войске. Это связано не только с ценностью самого предмета, но, вероятно, и с обрядовыми особенностями, допускавшими помещение щита лишь в могилы знатнейших. Действительно, части щитов в большинстве встречены в комплексах с полным набором вооружения (мечи, копья, топоры, стрелы, иногда брони, шлемы и стремена, удила и т. п.).
Присутствие деревянного щита в могилах и городищенских слоях определяется умбоном - выпуклой металлической бляхой. Она придавалась щиту для парирования удара и защиты кисти держащей руки. Какие же части еще относились к щиту и какова была его форма? Единственный раз, когда удалось проследить очертания щита, он оказался круглым (в поперечнике до 1 м) с умбоном в центре. В. И. Сизов сумел точно установить конструкцию этого щита и даже его красную окраску (№№ 8, 9, Гнездово): «В области лежавшего когда-то щита найдено много (20, - А. К.) железных скрепок или обоймиц в виде железных, согнутых вдвое пластинок с пробоинами или гвоздиками на концах, служивших для скрепления краев щита и прекрасно сохранивших внутри кусочки дерева; эти-то кусочки дерева представляют часто косые слои, которые обЪясняются явно тем, что доски, из которых щит состоял, имели на краях закругления, соответствующие окружности круга». Там же, кроме того, найдены крючки, на которых крепились ремни для ношения щита. Таким образом, перед нами круглый, красного цвета щит с умбоном в центре и оковками по краю. Аналогичные боевые прикрытия были, видимо, широко распространены; много их в Бирке, а в Латвии (Тирский торфяник, IX в.) и Норвегии (Гокстад, ок. 900 г.) найдены даже два целых. По конструкции и размерам они близки к гнездовскому и, кроме того, позволяют уточнить конструкцию последнего. Щиты были плоскими, составлялись из нескольких дощечек и обтягивались кожей. В центре пропиливалось круглое отверстие, которое снаружи закрывалось умбоном. На противоположной стороне щита «от края до края» прикреплялась планка (иногда рейки), средняя часть которой служила для захвата рукой. Умбон соединялся со щитом несколькими заклепками (до 2 см дли¬ной и тоньше ладейных). На двух приладожских умбонах (№№ 1 и 4) сохранились необычно длинные (4. 5 см) заклепки. Они, очевидно, скрепляли одновременно край умбона, щитную доску и планку-рукоять.
В целом нетяжелый щит X в. был годным для конного и пешего воина и использовался на больших пространствах в Восточной и Северной Европе. О том же свидетельствуют и найденные у нас умбоны, в большинстве, вероятно, происходящие от круглых щитов вроде гнездовского. По форме они делятся на два типа: сферо-конические и полушаровидные (рис. 10, 11).
Полушаровидные умбоны получили распространение в эпоху Меровингов и в дальнейшем они типичны как для Руси, так и для ряда североевропейских стран. Полушаровидных умбонов (тип I, №№ 2, 3, 5 и сл.; рис. 10; 28, 1, 2) у нас 13; большая часть их происходит из погребений второй половины X в. и совершенно схожа с находками из Бирки и Туны. Наиболее поздним в этой группе является умбон из Белой Вежи (№ 20; рис. 28, 3), относящийся, вероятно, к XI в. От своих предшественников он отличается тем, что увенчан небольшим шпилем. Точно такие же умбоны, судя по ковру из Байо, укреплялись на круглых щитах.
Только в Приладожье в курганах конца X в. обнаружены два умбона сфероконической формы (тип II, №№ 1 и 4; рис. 10). Аналогичные встречены в Норвегии, Швеции и Финляндии и всюду датируются 950-1050 гг. Для Норвегии Я. Петерсен считал умбоны данного типа восточными по происхождению. Уточнить место изобретения этих форм пока трудно; хочется связать их с распространением в X в. конических и сферо-конических шлемов, поверхность которых была лучше приспособлена для соскальзывания встречного удара.
На примере археологических материалов факт существования в X в. круглых щитов с полушаровидными умбонами является установленным. Дальнейшая история круглых щитов прослеживается по изобразительным данным. Их рисунки на раннесредневековых памятниках не единичны. По высоте эти щиты достигают половины, трети (а к XV в. четверти) человеческого роста. Некоторые из них украшены равноконечными крестами, розетками, радиальными кругами, линиями, точками, вообще несложными узорами и один раз фигурой орла (рис. 61, 5). Центральная часть иногда напоминает умбон. На Ковалевских фресках (ок. 1380 г.) очень декоративные щиты украшены масками. Когда круглые щиты изображаются в профиль, они овальны, а чаще воронковидны (рис. 29, 1). Эта особенность, неизвестная у щитов X в., бывших плоскими, выступает
в XI в., а для XIII-XIV вв. она вполне очевидна. На шиферном рельефе XI в. из развалин церкви св. Ирины в Киеве, изображающем борьбу человека и зверя, детально показана оборотная сторона щита с двумя ремнями (или веревками) для его держания (рис. 30). «Мягкая»
рукоять предназначена здесь для захвата только кистью руки, что напоминает аналогичную систему держания в щитах IX-X вв. Таковы данные об устройстве круглого щита, дополняющие археологические наблюдения.
Распространение круглых щитов угадывается по миниатюрам, которые передают и современные им, и более древние вещи военного быта (в последнем случае имеется в виду копирование более ранних документов). В XV в. небольшие круглые щиты господствовали, а в лицевых произведениях конца XIV-XV в. (Лицевая псалтырь 1397 г., Радзивиловская летопись) они также преобладают и особенно типичны для конницы. Чем древнее миниатюры, тем меньше на них круглых щитов (в Тверском Амартоле - 8, в Симоновско-Хлудовской псалтыри - 1), что, видимо, также
соответствует действительному положению дел.
Относительно других изображений XI-XIII вв., передающих круглые щиты, заметим, что некоторые из них либо связаны с византийским искусством, либо восходят к цареградской традиции. Часто круглые щиты выступают в композициях,
где сильны религиозно-церковная архаика и каноничность (фрески Нередицы ок. 1199 г.; «Святослав крест» ок. 1234 г. из Юрьева-Польского; некоторые печати XI-XIII вв.). Касаясь изображения круглого щита на одной русско-греческой печати первой половины XI в. (печать протопроэдра Евстафия), Н. П. Лихачев справедливо отметил, что «этот вариант византийского изображения щита (он дан боком, - А. К.) послужил образцом для многих русских печатей». Действительно, в Византии круглые щиты долгое время были главным типом индивидуальной защиты и лишь во второй половине XII в. были заменены (очевидно, по европейскому образцу) прикрытиями другой формы. Итак, круглые щиты некоторых русских художественных памятников часто свидетельствуют лишь об иноземном культурном влиянии. Спорадическое употребление круглых щитов позже X в. все же можно допустить. Подтверждают нашу мысль уже упоминавшийся беловежский умбон и некоторые изображения на печатях и предметах местного народного искусства.
Таким образом, круглые щиты археологически являются наиболее древними. Распространенные в X в., эти щиты в последующие три столетия стали, по-видимому, редкими. Уменьшение популярности круглых щитов и очевидная замена их прикрытиями других форм связаны с дифференциацией родов войск и изменением способов ведения боя.
Выше говорилось, что во второй половине X в. русские пользовались продолговатыми и длинными щитами, привлекшими внимание греческого очевидца. О преобразовании защитных средств в это же время свидетельствует, возможно, и появление умбонов сферо-конической формы. Все эти факты можно сопоставить с распространением около 1000 г. во всей Европе миндалевидных щитов. Миндалевидный щит - западноевропейское изобретение; он был воспринят во многих странах в связи с выдвижением кавалерии как главного рода средневековых войск. В течение более чем двухсот лет он являлся главнейшим сродством защиты средневекового рыцаря, надежно закрывая его от плеча до колона (чего, по-видимому, прежний круглый щит не обеспечивал). Много таких щитов детально представлено на ковре из Байо, отчего они и получили неудачное название - «норманские». Речь идет, однако, об общеевропейской конструкции, которой владели и русские.
Единственный раз миндалевидное прикрытие описано русским переводным источником в следующих словах: «Щит же долг, яко минет ребра коневи». Гораздо богаче по своей сохранности и представительности «изобразительная жизнь» этих щитов. Для XI - начала XIII в. они столь обычны, что можно (и при отсутствии самих вещей) заметить некоторые особенности их устройства и применения.
Древнейшие русские изображения миндалевидных щитов относятся к эпохе Ярослава; можно привести также несколько примеров середины и второй половины XI в. В последующее время эти прикрытия получили распространение на печатях, образках, рельефах и рисунках (рис. 29, 2). Миндалевидных щитов всегда больше (соотносительно с другими формами) на тех миниатюрах, которые по времени ближе к домонгольскому периоду. Таковы, например, три четверти всех щитов, представленных в Симоновско-Xлудовской псалтыри и Тверском Амартоле (рис. 58; 59; 60; 61). На рисунках эти щиты закрывают верхнюю половину туловища пеших и конных воинов (в бою и при передвижении), плывущие ладьи, лагерь заночевавших войск (рис. 61, 1). Высота миндалевидных щитов достигала от половины до трети (чаще всего) человеческого роста; они, вероятно (как и их предшественники) изготовлялись из дерева, обтянутого кожей. У классического щита рассматриваемой формы, плоского или чуть изогнутого по длинной оси, отношение высоты к ширине как 2: 1. Миндалевидный щит в романской Европе, до третьей четверти XII в. довольно большой и массивный, был призван закрыть бойца в первую очередь от копейного тарана. Кажется, что русские щиты не были столь велики, как на Западе, но и их для облегчения бросали во время бегства. Удерживали такое прикрытие локтем и кистью руки, продетыми через несколько ремней. Полагался также ремень через шею, позволявший в случае необходимости откинуть шит за спину и рубить мечом двумя руками. В бою щит придвигали к телу, а если и отставляли, то на расстояние полусогнутой руки.
К концу XII в. в связи с усилением брони миндалевидный щит несколько уменьшился, утратил умбон и, возможно, другие металлические части. Около 1200 г. щит из пассивного средства зашиты постепенно становится более подвижным и удобным для манипулирования в бою. Нечто подобное происходило и на Руси, где в находках XII-XIII вв. почти совершенно неизвестны умбоны и металлические оковки и учащаются изображения небольших миндалевидных щитов. На миниатюрах Радзивиловской летописи щит не только прижимают к телу, его выдвигают вперед, подставляют под вражеское оружие, что 6ы ослабить или отбить удар «налету» (рис. 31). Есть основания отнести возникновение этих приемов еще к домонгольской поре.
Из летописных известий видно, что щиты были блестящими, сверкающими: «Щите же их яко зоря бе». Они имели не только боевое, но декоративно-художественное назначение.
Видимая извне поверхность щита ярко раскрашивалась, и не только в красный цвет. На многих рисунках щитное поле имеет цветные каемки, полосы, заостренные овалы. По-видимому, не ранее XII в. на щитах появляются эмблемы и символы. Например, кресты (в том числе голгофский), возникновение которых Н. П. Лихачев объяснял византийским влиянием. Не случайно, что на печатях и рельефах кресты фигурируют на щитах святых воинов. Поле миндалевидного щита, освобожденное от умбона, все явственнее начинает служить геральдическим целям. Именно на щитах этой формы возникли многие рыцарские гербы (собственно боевой и гербовой щит совпали). Наиболее ранним известным примером такого рода является щит св. Георгия (осмысляется как патрональное изображение великого владимирского князя Георгия Всеволодовича) на рельефе Георгиевского собора в Юрьеве-Польском (ок. 1234 г.) с высеченным на нем львом или барсом - эмблемой Владимирской династии (рис. 47). Лов представлен в геральдической позе, он олицетворяет силу и власть. Самому же гербу, однако, еще предстояло сложиться. «Владимиро-суздальская гербовая эмблематика к 30-м годам XIII в. переживала только начальный период своего оформления. Она, видимо, еще не приобрела настолько серьезно политического значения, чтобы перейти, например, на печати
князей».
Линию «владимирского герба» продолжает щит со львом, изображенный на миниатюре Федоровского евангелия 1321-1327 гг. Очень детально выписанный щит (рис. 20) с фигурной каймой и бегущим зверем держит Федор Стратилат, в образе которого усматривают князя Федора Ростиславовича Черного (умер в 1299 г.), также представителя Владимирского дома.
Среди первых символических фигур на щитах были и птицы. На одной миниатюре Тверского Амартола великан Голиаф закрыт щитом с изо сражением орла. Налицо геральдическая эмблема в духе XIII в. (рис. 61, 6).
Миндалевидные щиты держались на Руси вплоть до XIV в., т. е. дольше, чем на Западе, а в книжной иллюстрации, на иконах, фресках, печатях они изображались до конца XVI в. В московский период это был лишь «изобразительный архаизм», обусловленный подражанием или копированием с более ранних образцов.
Со второй четверти XIII в. миндалевидные щиты приобретают все более треугольные очертания. Округлый верхний край щита становится все прямее. Объясняется это тем, что у нас и на Западе появился шлем, полностью закрывавший голову, и щитом уже не нужно было закрывать лицо и подбородок воина. Одновременно с этим произошло некоторое укорачивание щита, связанное с удлинением кольчуги до колен.
Дальнейшая эволюция приводит к появлению треугольного щита (рис. 29, 3). Наиболее древние треугольные щиты изображены на Сигтунских, или Магдебургских, вратах XII в. - военном трофее новгородцев. Вероятно, в XIII в. появились эти прикрытия на Руси, оставались они и веком позже. Показателен современный эпохе, раскрашенный «в елочку» щит со срезанными краями (черта, известная по ряду памятников) на миниатюре Симоновско-Xлудовской псалтыри, передающей борьбу Давида и Голиафа (рис. 57, 1). Треугольные щиты с перегибом вдоль длинной оси достигали половины человеческого роста и носились пехотинцами и особенно конными предводителями, выступающими впереди собственного отряда. Производными от них явились трапециевидные щиты, имеющиеся на рисунках, змеевиках, печатях и иконах XIV-XV вв. Такова та эволюция раннесредневековых щитов, где главное место принадлежит миндалевидной форме.
Итак, на Руси в X-XIII вв. распознаются щиты трех основных общеевропейских форм: круглые, миндалевидные и треугольные. Господствующим в XI-XII вв. был особенно типичный для всадника миндалевидный щит. По сравнению с образцами романской Европы ого развитие отличалось, по-видимому, большей постепенностью, устойчивостью и умеренными размерами. На Руси, видимо, не сложилось резкой и обязательной разницы между щитами, которые употребляли пехотинцы и всадники, не возникли у нас и специальные отряды щитоносцев. Все это объясняется особенностями русского военного дела, не испытавшего такого утяжеления техники и такой войсковой специализации, которые принес западным рыцарям XII в.
Щит XI-XIII вв. относился к распространенному снаряжению профессиональных воинов (возможно, использовали его и простолюдины); в источниках при описании полностью экипированного воина о нем упоминали после меча и копья. «Скепание» щитов сопровождало ход битвы, а их потеря обозначала разгром одной из враждующих сторон. Щит оберегался законом, а в военном обиходе сложились выражения «стояти за щитом», «держати щит», «взять на щит», т. е. взять, отдать в добычу и т. п. Эти и другие сви¬детельства говорят о важности щита как средства защиты, знака и эмблемы командира, государственного победоносного символа, наконец, цен¬ного, сверкающего изделия.
О производстве щитов, в частности в Новгороде, можно судить лишь по именам мастеров Гаврилы и Микифора, названных щитниками. Существовала в Новгороде и Щитная улица, что указывает на развитую специализацию данной отрасли военного ремесла, сочетавшего труд столяра, кожевника, кузнеца и художника. О местном изготовлении этой части вооружения хорошо сказал писатель позднего средневековья Юрий Крижанич: «Имеем дома материал: древо, кожи, клей и можем за малу цену, а со многою пользою щиты делать».
А. Чертков. Описание войны великого князя Святослава Игоревича против болгар и греков в 967- 971 годах. М., 1843, стр. 85.
«Щит червлёный»
Вне зависимости от эпохи, славянских воинов чаще всего изображают с миндалевидными щитами, полагая это, видимо, характерной национальной чертой русского воинства. Иногда приходится даже слышать, что подобная форма – исконна и предназначена для пешего боя, круглые же щиты применялись, мол, конниками.
Круглый щит с умбоном и основные формы умбонов. IX–X века
Между тем всё обстоит как раз наоборот. Данные раскопок свидетельствуют, что в VIII-Х веках щиты у славян, как и у их соседей, были круглые, примерно метр в поперечнике. Слой за слоем снимая землю, укрывшую древние погребения, учёные находят заклёпки и иные металлические детали, на которых ещё сохранились частицы истлевшей кожи и дерева. Эти детали позволили установить, что древнейшие круглые щиты были плоскими и состояли из нескольких деревянных дощечек (около 1,5 см толщиной), соединённых вместе, обтянутых кожей и скреплённых заклёпками. По внешней поверхности щита, в особенности по краю, располагались железные оковки, посередине же пропиливалось круглое отверстие, которое прикрывала выпуклая металлическая бляха, предназначенная для отражения удара, – «умбон». Первоначально умбоны имели полушаровидную форму, но в Х веке возникли более удобные – сферо-конические. Специалисты связывают их появление с распространением аналогичных по форме шлемов.
На внутренней стороне щита прикреплялись ремни, в которые воин продевал руку, а также прочная деревянная рейка, служившая рукоятью. Существовал и ремень через плечо, чтобы воин мог закинуть щит за спину во время отступления, при необходимости действовать двумя руками или просто при транспортировке.
Круглые щиты долго держались в воинском обиходе. В ХI веке из плоских они становятся выпуклыми; сохранившиеся изображения такого щита «в профиль» передают его форму как «воронковидную» – это особенно заметно на рисунках ХIII-ХIV веков. В ХI-ХII веках круглые щиты почти полностью вытесняются миндалевидными, но затем, несколько уменьшившись в размерах, возвращаются вновь.
Воин с круглым щитом. С миниатюры Радзивилловской летописи. XV век
Миндалевидные щиты известны у наших предков со второй половины Х века. С ними связана любопытная история, которую хочется рассказать. Учёным, да и не только им, давно известен знаменитый «ковёр из Байё», вернее, вышивка, созданная в ХI веке и повествующая о завоевании Англии норманнами в 1066 году. «Норманнами» в данном случае названы жители герцогства Нормандия, расположенного на севере Франции. Своё название это герцогство получило после того, как в начале Х века там осели скандинавские викинги («норманны» – «северные люди»), одержавшие ряд побед над войсками французских королей. Естественно, скандинавы никогда не составляли в Нормандии большинства населения. Учёные пишут, что войско герцога Вильгельма (будущего Завоевателя), отправившееся в Англию в 1066 году, было вполне обычным рыцарским войском западноевропейского образца, а вовсе не дружиной викингов. Тем не менее до сравнительно недавнего времени состояние археологической науки у нас и за рубежом было таково, что ковёр из Байё был провозглашён чуть ли не классической «энциклопедией викингов». И хотя наука с тех пор успела уйти далеко вперёд, отнюдь не все мастера изобразительного искусства считаются с её доводами. Вот откуда на некоторых картинах – даже принадлежащих кисти знаменитых художников – появляются корабли с парусами, вывернутыми невозможным образом, а также «викинги» с оружием, щитами и шлемами, которых у них не было и в помине.
1. Норманнский пеший воин и герцог Вильгельм Завоеватель. С ковра из Байё. Конец XI века. 2. Норманнский щит, с черно-красным рисунком на желтовато-белом фоне. По миниатюре из Библии святого Марциала Лиможского. Начало XII века
Так вот, на ковре из Байё во множестве изображены миндалевидные щиты. Надо ли удивляться, что их тотчас же окрестили «норманнскими»? Как уже не раз говорилось, в отечественной науке ХIХ века господствовал норманизм – гипотеза, согласно которой «варяги» наших летописей были скандинавскими викингами и якобы принесли нашим предкам цивилизацию и культуру. Соответственно, и щиты начали именоваться «варяжскими»…
1. Воины. С миниатюры Радзивилловской летописи. XV век. 2. Общеевропейские формы щитов. XI–XIV века
Современные исследования показали, что эта точка зрения весьма далека от действительности. Скандинавские викинги, как и славяне, до конца Х века отдавали предпочтение круглым щитам с полушаровидным умбоном. Сфероконические умбоны, найденные в погребениях викингов Х-ХI веков, скандинавские учёные, кстати, считают восточными, вероятно – привезёнными из русских земель. Так что влияние было взаимным.
Внутренняя сторона круглого щита и вид его сбоку. XII–XIII века
Миндалевидные же щиты были изобретены в Западной Европе. Около 1000 года они распространились по всей Европе, не исключая и славянских земель. Произошло это в связи с усилением роли конного боя и формированием конницы как главного рода войск средневековья. Миндалевидный щит прикрывал всадника от плеча до колена и был удобнее для него, нежели круглый. Викинги же, которым так упорно приписывали миндалевидный щит, конного боя не признавали.
В наши дни миндалевидный щит называют общеевропейским, что гораздо более справедливо. Наши воины ХI – начала ХIII века умело им пользовались, а мастера-щитники во множестве изготовляли. Высота такого щита составляла от трети до половины человеческого роста, а не по плечо стоящему, как почему-то принято изображать на рисунках. Щиты были плоскими или чуть изогнутыми по продольной оси, соотношение высоты и ширины было два к одному. Делали миндалевидные щиты, как и круглые, из кожи и дерева, снабжали оковками и умбоном. В ХII веке, по наблюдениям учёных, с появлением более надёжного шлема и длинных, по колено, кольчуг, миндалевидный щит уменьшился в размерах, утратил умбон и, возможно, другие металлические части.
Зато примерно в это же время щит приобретает не только боевое, но и геральдическое значение. Именно на щитах этой формы появились многие рыцарские гербы. Сохранились изображения русских щитов ХII века: на них просматриваются эмблемы и символы княжеских родов. Святые воины изображались со щитами, на которых начертаны кресты.
Стремление воина разрисовать и украсить свой щит проявилось, конечно, задолго до ХII века. Легко догадаться, что древнейшие рисунки на щитах служили оберегами и должны были отводить от воина опасный удар. Что чертили на своих щитах славяне VIII-Х веков, к сожалению, доподлинно не известно. Их современники викинги наносили на щиты всякого рода священные символы, изображения Богов и героев, нередко складывавшиеся в целые жанровые сцены. Существовал у них даже особый род стихотворения – «щитовая драпа»: получив в подарок от вождя расписной щит, человек должен был в стихах описать всё, что на нём изображено.
Миндалевидный щит и вид его сбоку. XI – начало XIII века
Фон щита окрашивался в самые разнообразные цвета. Известно, что славяне отдавали предпочтение красному. Памятники литературы рассказывают о «червлёных щитах», алевших, «яко зоря». Откуда такое пристрастие? Попробуем разобраться.
Мифологическое мышление с давних пор связывало «тревожный» красный цвет с кровью, борьбой, физическим насилием, зачатием, рождением и смертью. Красный цвет, как и белый, ещё в ХIХ веке считался у русских признаком траура (см. главу «Свадьба»). А если привлечь данные этнографии – оказывается, у самых разных племён красный входил в «основную» цветовую триаду (белый, красный, чёрный). Что означала такая триада? Ни больше ни меньше – Прошлое, Настоящее и Будущее. В самом деле: мудрые седины Прошлого, живая кровь Настоящего, непроглядная тайна Будущего. Рассуждению о мифологическом смысле красного цвета вообще и крови в частности можно было бы посвятить отдельную книгу. Мы уже касались этой темы в разделе, посвящённом языческой вере, в главе «Звёздный мост». Здесь упомянем лишь о том, что у воинов разных народов существовал обычай перед боем окрашивать щиты… собственной кровью. Кровь, по своей воле пролитая человеком, считалась могущественным лекарством для больных, а также талисманом, способным отвести оружие врага. Прямых свидетельств у нас, к сожалению, нет, но всё, что мы знаем о мифологическом мышлении древних славян, позволяет с наибольшей вероятностью предположить, что подобный обычай мог существовать и у нас.
В Древней Руси щит был престижным предметом вооружения профессионального воина. Источники ХI-ХIII веков упоминают его на третьем месте, сразу после меча и копья. Вспомним, что, по некоторым версиям языческого осмысления устройства Вселенной, само Солнце представляло собой огненно-золотой сверкающий щит (см. главу «Даждьбог Сварожич»). А чего стоит выражение «держать щит» (против кого-либо)! «Взять на щит» значило «захватить, взять вооружённой рукой». Щитами наши предки клялись, скрепляя международные соглашения; достоинство щита оберегалось законом – тот, кто осмелится испортить, «изломать» щит или украсть его, должен был заплатить порядочный штраф. Потеря щитов – их, как известно, бросали для облегчения бегства – была синонимом полного разгрома в бою. Не случайно щит, как один из символов воинской чести, стал и символом победоносного государства: взять хоть легенду о князе Олеге, водрузившем свой щит на врата «преклонённого» Царьграда!
Всадник в чешуйчатом панцире с миндалевидным щитом
В заключение скажем ещё несколько слов о материалах, из которых изготавливались щиты. В основном это дерево и кожа, металлические детали присутствовали далеко не всегда. Иногда пишут, будто по сравнению с металлическими такие щиты «примитивны». Всегда ли это справедливо? Учёные решили поставить эксперимент. Речь в данном случае, правда, идёт не о древних славянах, а об эпохе бронзы, но тем не менее результат интересен. В руках экспериментатора меч, сделанный по древнему образцу, с первого же удара рассёк пополам бронзовый щит толщиной 3 мм. Зато на кожаном щите после пятнадцати сильных ударов появились лишь незначительные царапины! Ещё бы – ведь кожа для щита была взята с плечевых частей туши быка, где она всего толще, и в течение некоторого времени выварена в растопленном воске. Такая обработка придала ей отменную твёрдость да ещё и водоотталкивающие свойства. Щит получился лёгким, к тому же не размокал ни под дождём, ни при переправе через реку. Надо ли сомневаться, что таким мастерством в полной мере владели и славные мастера-щитники, которых, по сообщению летописи, в начале ХIII века в Новгороде была целая улица!
